В итоге бойни в центре Парижа погибли 12 человек, включая главенствующего редактора журнальчика Стефана Шарбонье, который ранее не один раз получал опасности опосля публикации карикатур с изображением пророка Мухаммеда и шуточками над исламистами.
Корреспондент Российской службы Би-би-си Рафаэль Сааков побеседовал с известными российскими карикатуристами Андреем Бильжо и Сергеем Ёлкиным о нападении на Charlie Hebdo и восприятии жанра карикатуры на Западе и в России.
Андрей Бильжо: «Невозможно расстреливать за картинку»
Это пришествие злого, бесчеловечного мира на цивилизацию. Я считаю, что рисовать и писать можно полностью про всё. Просто есть различные миры, различные плоскости. На картину, которой тебя оскорбляют, можно ответить лишь картинкой, на слово можно ответить лишь словом. Нереально расстреливать за картину и за слово.
Ежели вы пользуетесь благами цивилизованного мира, и тогда относитесь к этому соответствующе. Ежели я приезжаю в Италию, я соблюдаю законы Италии и учу итальянский язык. Ежели я приезжаю в Грузию, я стараюсь соблюдать законы Грузии и уважать грузинскую культуру. А это Франция - страна с циклопическими корнями ироничной культуры.
Французы показали солидарность, когда [в четверг] газеты и журнальчики вышли с карикатурами на первой полосе. Лишь так можно одолеть и огласить всем, что мы ничего и никого не боимся, будем делать то, что и делали. А ежели для вас не нравится, не смотрите, не читайте и живите в собственной культуре. Она быть может глубочайшей, увлекательной, но не нужно насаждать свою культуру кому-то другому.
Может быть, вопросец в восприятии, но почему мы должны ориентироваться на идиотов, которые лишены абстрактного мышления, которые не соображают обычных текстов? Простой человек осознает, что в колодец нельзя плевать, так как оттуда нельзя будет позже пить воду. А не простой человек осознает эту пословицу еще поглубже. Почему мы должны ориентироваться на тех, кто принимает мир примитивно? Мир еще труднее и увлекательнее в собственных проявлениях, пусть они тянутся и пробуют это осознать.
Публикация карикатур на патриарха и РПЦ в России? Я думаю, что это нереально. В этом смысле Россия становится «православно-агрессивной» государством, хотя православие и злость по идее должны противоречить друг дружке, это оксюморон. Но по сути, к моему великому огорчению, происходит конкретно так. Нельзя рисовать про это, нельзя рисовать про то. Круг сужается и в конце концов он замкнется на горле каждого из обычных людей. Этому каким-то образом нужно противостоять - словом, картинкой. Так, как это сделали французские газеты.
Живописцы [в России] закончили рисовать не поэтому, что закончили выдумывать, а поэтому, что их не стали печатать. Картина живет недолго, как бабочка и мотылек, она быть может актуальна всего один-два дня либо недельку, ежели рисовать на какое-то событие. Но потому что эти рисунки никто не печатает в газете не будет печатать, у художника возникает самоцензура. Думаю, это причина, по которой политическая карикатура отвалилась.
Нереально нарисовать картину с ролью Путина, Медведева, на действия, связанные с Украиной. Их никто не опубликует либо на тебя выльется ушат помоев. Их как-то перепечатывают в электронном виде, пересылают друг дружке [в соцсетях], но это, естественно, не то, что было в картонной прессе, когда вы покупаете газету в киоске и на первой полосе картина. Карикатура, как газетно-журнальный вид графики, пока погибает.
Сергей Ёлкин: «Карикатура - вначале преувеличение»
Карикатуристов вообщем не чрезвычайно много, а здесь сходу столько [убитых], большущее горе, трагедия. 2-ая реакция - ярость, охото как-то ответить сиим людям. Необходимо, чтоб они узрели в наших карикатурах, нынешних и завтрашних, что их не боятся и что мы будем продолжать все это делать.
Лично для меня это [карикатуры в Charlie Hebdo] - перебор. Для остальных карикатуристов, для редакции отдельного журнальчика либо для целой страны - Франции - это, быть может, допустимо. Я никогда не рисовал не будут рисовать оскорбительных карикатур ни на пророка Мухаммеда, ни на Иисуса, ни на представителей каких-либо остальных конфессий либо святынь.
Но я считаю полностью допустимо рисовать террориста так, как он смотрится. Ежели, допустим, все террористы имеют бороды, я допускаю, что можно рисовать людей с бородами. Хотя, знаю, почти все редакторы [изданий] этого избегут, произнесут уберите бороду, уберите тюрбан.
Можно говорить и о провокации [со стороны Charlie Hebdo]. Допустим, кто-то может перейти некоторую грань, кто-то считает это недопустимым, а для кого-либо смысл жизни заключается в том, чтоб существовать там, за гранью. Закон они [журналисты] не нарушали, но общество - мультикультурное, и закон, выходит, не постоянно защищает собственных людей.
Карикатура - вначале преувеличение и такое хулиганство. Люди различных культур лицезреют какие-то вещи с различных точек зрения. Их так воспитали, так все сложилось, ничего не поделать. В Европе и в США это чрезвычайно популярный жанр, там еще больше карикатуристов, чем в России, где карикатура находится в загоне.
Думаю, у нас не сложился институт сатирической графики еще с прошедших веков. Нет способности самореализоваться [у художников-карикатуристов], нет способности заработать средств. Можно, естественно, рисовать, но особо барышей не заработаешь.
Что не запрещено, то разрешено, и еще пока меня никто не приостановил. Никаких угроз либо сигналов не было. Единственное - мне прислали костыли на дом курьерской доставкой, но это, думаю, просто нелепый вариант. Быть может, кто-то пошутил. На данный момент почти все [карикатуристы] рисуют просто «в стол» либо публикуют в собственных блогах.